Дизайнер украшений Игорь Геращенко и владелец бутика винтажных украшений Boudoir Boutique Павел Палымов выпустили коллаборацию. Вместо простого интервью или обзора украшений TER решил поэкспериментирвать, дав Юле Лузиной, являющейся хорошей подругой упомянутых выше дизайнеров, самой выбрать формат разговора.
В результате мы пришли к «Долгим беседам», которые вполне могут стать еженедельной рубрикой. О друзьях писать сложно. Еще сложнее непредвзято писать о презентации, в которой принимаешь непосредственное участие, о коллекции, лицом которой являешься. Я решила использовать свои козыри и задать ребятам те вопросы, которые постоянно обсуждаются в кулуарах, но не выходят на поверхность. Те вопросы, которые для вас раскроют их намного больше, чем репортаж с показа и стандартное «как вы решили создать коллаборацию».Я это, конечно, знаю, но все же расскажите в сотый раз, как вы начали работать вместе?
Игорь: У нас с Пашей, кстати, недавно было два года, как мы вместе работаем.
Паша: Да, 25-го сентября. А в этот раз я предложил Игорю сделать совместную коллаборацию, приуроченную ко дню рождения моего бренда. Мы обсудили ее, сперва друг друга не поняв. Сделали зарисовки и подборки за один день, определились с эскизами и начали работать. Первая коллекция готовилась два месяца, вторая – два с половиной.
А вторая коллекция планировалась заранее или появилась, благодаря успеху первой?
И. (смеется): Мне так нравится, как она дурочку включает.
П.: В первую очередь, конечно, коммерческий интерес…
И.: Ну зачем ты про коммерцию!?
П.: А во вторую очередь было желание раскрыть не до конца рассказанную тему двух случайно получившихся изделий: чокера и пары сережек. Вторая практически полностью состоит из них, а в первой мы все-таки больше использовали колье. В съемках и первой, и второй коллекции вы использовали людей разного возраста, поколений. Что вы хотели этим донести? Это как-то заложено в коллекцию или просто вам так захотелось?
И.: Разные возраста, чтобы показать, что женственность присуща всем.
П.: А стиль не прерогатива возраста.
И.: Да.
П.: И потому что сплетается современное, 80-е и 90-е, с классикой середины прошлого столетия. Потому коллекция и называется «Новая классика». Разные времена – разные возраста моделей.
Я думала, чтобы показать, что ваши украшения могут носить люди разных возрастов…
И.: Это тоже.
П.: Первоначально – это сплетение разных времен в коллекции. Но и что украшения можно носить в разном возрасте, конечно, тоже. Причем, во второй раз это получилось ярче, когда мы на Раису одели чокер, который считается молодежным аксессуаром. примечание съемка первой коллекции с моделями разных возрастов так и не была опубликована, свет увидели только кадры с Валентиной Немченковой А какая идея закладывалась в коллекцию изначально?
И.: Ой, с самого начала… Я скажу?
П.: Рассказывай. А что ты хочешь рассказать?
И.: Изначально ориентир был на ювелирную коллекцию Chanel. И коллекция должна была быть абсолютно другой.
П.: Да. В мудборде были ювелирные коллекции Chanel, Cartier, Van Cleef и Dior. Мы отталкивались от тематики этих домов, которая была заложена в самом начале работы брендов. У нас получилось больше Cartier, то есть анималистика, флора, какие-то космические мотивы. В принципе, классика и основы, от которых отталкиваются все.
Как мы уже говорили, коллекция должна была выглядеть совсем иначе. За те два месяца, сколько она готовилась, она похудела, не стало нескольких изделий. Тут же добавились несколько украшений, ранее незапланированных. Коллекция уцелела процентов на 40 с момента задумки до реализации
И.: Я не согласен. По мне, процентов 10-15. У меня был совершенно другой визуал в голове, потому что я изначально был нацелен на более сложную работу в плане конструкции, но мы не могли это выполнить технически. Это бы потребовало намного больше вложений, и получилось бы, что одно колье стоит 40 000. А в нынешних условиях… Ну кто у нас в Екатеринбурге купит колье молодого дизайнера за такие деньги?
П.: Бижутерию, причем.
И.: Да, не ювелирку, а бижутерию. Этого просто никто не поймет. Исходя из этого, можем ли мы сделать вывод, что на данный момент в Екатеринбурге не развито искусство ношения бижутерии? Не драгоценных металлов, а именно хороших качественных украшений, но бижутерии.
И.: Это сложный вопрос.
П.: Этой культуры в принципе нет. Вообще культуры ношения украшений нет. Есть максимум 1-2% из общей массы, которые это умеют, носят.
И.: Просто у большинства людей еще такое кичевое воспитание 90-х и 00-х, типа «О, тренд. Мы будем покупать, мы будем носить тренд». И у дизайнеров, и у бутиков, и у клиентов. Он может быть пошлым, может им не идти, смотреться дешево и невыигрышно, но так как это «тренд», все это едят. Нет самоидентификации, скорее.
Украшения и мода это же определенный язык, и если ты умеешь на нем говорить, то раскрываешь себя через него. А у нас многие не умеют этого делать. Все хотят просто быть «в тренде». Все хотят казаться красивыми. И, наверно, «казаться» здесь сильнее. То есть, можно сказать, что вы сейчас пытаетесь ввести новый тренд и научить людей носить те украшения, которые им подходят?
И.: Это сложно.
П.: Мы эту цель тихо преследуем. Что Игорь своими коллекциями пытается приучить, что я. Он создает украшения, я привожу винтажные. И наша коллаборация – это некая стыковка, объединение усилий для того, чтобы приучить людей к тому, что бижутерию, хотя бы, не нужно бояться. И, наверно, даже лучше, что наша коллекция вышла такой, какая она есть. Более понятная для конечного потребителя. Это ближе, более знакомо и, соответственно, более носибельно, а не так, как мы задумывали это изначально. Самая сложная вещь из нашей коллекции – длинное жемчужное колье со множеством вставок. Оно продалось спустя два месяца.
И.: И то не в Екатеринбурге.
П.: Знаешь, есть такие вещи у любого бренда, их называют хайлайтами. Они делаются для дополнения творческой картинки коллекции. И когда это создается, все понимают, что эта вещь вряд ли будет продана. Она не носибельна, дорогая или что-то еще. Но для полного видения коллекции она необходима. Так вот в нашей коллекции все украшения, кроме, пожалуй, сережек, хайлайты. А то колье больше всего.
И.: При этом люди начинают задавать вопросы «А жемчуг натуральный? Нет? Ммм…»
П.: Они не понимают разницу между натуральным и искусственным жемчугом. И они не понимают, что если бы такое колье было сделано из натурального, то есть выращенного в природе жемчуга, оно бы стоило невероятных денег, и было очень тяжелым. Его бы невозможно было носить.
И.: И негде. Кстати. У вас есть вещи, которые можно носить в повседневной жизни. Но подобные этому колье украшения… Есть ли у нас в городе места и мероприятия, на которые можно надеть такое?
И.: Они бывают два раза в год. Не сказать, что это в точку, но по дресс-коду ты это можешь надеть.
П.: Да их можно носить хоть куда, вопрос, как это скомпоновать. На ужин в ресторан, например. Если есть у человека определенная культура и воспитание, и он понимает, что нужен соответствующий вид. Как минимум вечерний или коктейльный, который нужно дополнить украшениями. Здесь это будет уместно.
И.: Плюс, наша аудитория все-таки не ограничена рамками Екатеринбурга. Они могут поехать куда-то отдыхать и там спокойно это надеть. Потому что там есть это понимание.
П.: Вообще эти люди не загнаны в рамки коридорного мышления, когда «Ой, это слишком дорого-богато». Нет. Наши клиенты способны носить наши украшения в повседневных образах. У них есть понимание, что если ты надеваешь подобное самостоятельное украшение, то одежда должна быть спокойной. Вопрос лишь в удобстве, потому что некоторые все-таки делались не для ежедневной носки. Прошел уже месяц после презентации второй части вашей коллекции. Люди поняли, приняли такое видение? Можете подвести итог?
И.: Можно я? Я не могу сказать, что поняли. Потому что, например, кто покупал? Наши постоянные клиенты. Те, кто понимает эстетику наших брендов. Были комментарии «Как это красиво», но не более. Люди все равно боятся, даже не смотря на то, что работают в fashion-индустрии.
П.: Люди боятся самостоятельных вещей. Это касается и украшений, и одежды в том числе. Им нравится эта вещь, она им идет, но они просто боятся ее одевать. Наверно, они думают, что она их затмит. То есть все будут видеть сережки, а не чудесный мейкап или прическу. Есть страх таких именно самостоятельных изделий. Но город меняется, это сложно не заметить. В лучшую сторону, я считаю. Сфера fashion пусть маленькими шагами, но развивается. Ваш первый показ, который был инсталляцией моделей, недавний перформанс Юры Помелова. Все-таки люди начинают потихоньку узнавать, приучать себя к иной культуре. Научатся ли они когда-нибудь носить и воспринимать подобные изделия, как считаете? Можете ли составить какие-то прогнозы?
П.: Еще долго время это будет ровно в том формате, который есть сейчас. Утрированный пример: если я или Игорь откроем сейчас монобрендовый бутик собственного имени, это все прогорит уже через полгода с огромными долгами. То же самое произойдет и в 17, и в 18, и даже в 19 году. Просто потому, что та аудитория людей, которая это понимает, способна покупать и носить, слишком мала. И когда она разрастется, одному Богу известно.
Мы живем эпоху, когда электронная коммерция и китайская индустрия не позволят поднять голову еще очень долго. Вся китайская бижутерия, к которой девочки привыкают с определенного возраста, не то что бы портит их вкус. Они хотят быть красивыми за определенные деньги. И они это покупают. И этим самым они не привыкнут покупать дизайнерскую дорогую бижутерию, сразу перескочив на ювелирку, которую им подарят на окончание школы или совершеннолетие. И когда это изменится, неизвестно. Как и то, что должно произойти, чтобы это изменилось.
Предпосылки-то есть?
И.: Если есть продажи, спрос, то, конечно, есть и предпосылки. И они увеличились. Но все равно ты сталкиваешься с тем что «Ой, я ношу только золото/серебро/белый металл». В таком случае, если попробовать сравнить города с украшениями, какой он, Екатеринбург?
И.: Мне кажется, это украшение еще в процессе.
П.: Что-то серое, несформированное, еще не готовое к носке.
И.: Нет, ну работа ведется. Еще все меняется и пока непонятно, к чему это все должно прийти.
П.: Незавершенный макет из глины.
И.: Из глины? Их так-то из воска делают.
П.: Из грязи, блин!
(хором): Из екатеринбургской грязи! (смеются)
П.: Драгоценный камень, который еще наполовину в породе.
И.: Сильно ты закапываешь город.
П.: Ты делаешь то же самое, только красивыми словами. Ну и на прощание, еще одной коллаборации от вас ждать?
П.: Может, да… Может, нет… Это будет зависеть от того…
И.: От кого-то того.
